Лес за Гранью Мира (сборник) - Страница 251

251

Мудрец сказал:

– Если ты не знаешь, как это сделать, то не знаю и я. Тем не менее, мне кажется, что исполнение этого желания может опечалить тебя, так что довольствуйся тем, что есть, сын мой.

Ральф помолчал, и путники продолжили свой путь. Урсула ехала рядом с Ральфом и ласково смотрела на него, а иногда и брала его за руку. Спустя некоторое время юноша снова заговорил, и голос его звучал жизнерадостно. Наконец, спустя час, они увидели ручей, текущий в сторону реки Полноводной и вытекающий из той заводи, в которой Госпожа Изобилия купалась перед смертью. Ральф пристально смотрел на него. Сердце его болело от воспоминаний об ушедшем горе, как болит синяк, вскочивший на месте вчерашнего удара, тем не менее он почти не подал виду, и голос его оставался таким же жизнерадостным, как раньше, но Урсула заметила, что глаза его блуждали и он почти не слышал, о чём говорили другие. Она беспокоилась, поскольку знала, что терзает его, так как он давно уже рассказал ей эту историю, но смотрела на него молча.

Незадолго до заката путники прибыли к крутому утёсу с пещерой и маленькой зелёной поляной перед ней. Ниже по течению шёл отвесный скалистый берег, и они внезапно вышли к нему из кустов. Мудрец, Ричард и Урсула остановились, как вкопанные, а Ральф хоть и посматривал через плечо, но ехал уверенным шагом, а когда увидел, что остальные задержались, помахал им рукой и крикнул, не останавливая коня:

– Вперёд, друзья, вперёд! Дорога к дому моего отца становится короче!

Всем стало стыдно, и они тронули поводья, чтобы нагнать его.

Но в это самое мгновение из кустов, окаймлявших затон ручья, вышел какой-то человек и широкими шагами направился к мелководью, где поднял ногами тучу брызг. Это был загорелый волосатый мужчина очень высокого роста. Из одежды на нём виднелась только набедренная повязка. Вид его был грозен, глаза на тёмном загорелом лице блестели, густые волосы цвета сена, испорченного дождём, были взлохмачены. Он остановился на некоторое время, за которое можно было досчитать до пяти, а потом без слова или крика выскочил из воды, очутившись прямо перед Урсулой, и в мгновение ока сбросил её с коня. Она билась в его руках, как голубка в когтях коршуна. Дикарь повалил девушку на землю и встал над ней, потрясая большой дубиной, но, прежде чем опустить её, обернулся через плечо на утёс и пещеру в нём, и в этот самый момент сначала один клинок, а потом и другой пронзили его, и он упал, раненный в грудь и бок Ричардом и Ральфом. Раны были глубоки и смертельны.

Ральф, больше не обращая внимания на незнакомца, оттащил от него Урсулу, приподнял её голову и положил к себе на колени, но девушка не потеряла сознания и почти не пострадала, она только тяжело дышала и чувствовала головокружение от страха.

Она взглянула Ральфу в лицо, улыбнулась и спросила:

– Что со мной произошло? И почему он сделал это?

Когда юноша отвечал, его глаза казались стеклянными от страха и гнева:

– О, возлюбленная! Смерть и враг старых дней вышли из пещеры в утёсе. Как это может быть, о Господи! Он схватил тебя, чтобы убить, но я убил его, тем не менее, это ужасное, злое место, поедем отсюда.

– Да, – сказала она, – поедем отсюда быстрее.

Урсула поднялась, хотя ещё чувствовала слабость и пошатывалась. Ральф тоже поднялся и обнял её левой рукой, чтобы поддержать. Он увидел, что Ричард склонился над дикарём, а Мудрец возвращается от речки со шлемом, полным воды, поэтому закричал:

– На коней, Ричард! На коней! Разве ты не убил этого лешего?

Но тут с земли донёсся слабый хриплый голос:

– Дитя с Верхних Лугов, не торопись уезжать. Я долго не протяну – у тебя, как и у Ричарда Рыжего, тяжёлая рука…

Ральф удивился, что дикарь знает их с Ричардом, а тот продолжил:

– Послушай, всеобщий любимец!

В этот момент к умирающему подошёл Мудрец и, встав на колени, напоил его из шлема. Ральф же спросил:

– Кто этот леший? Откуда ты знаешь меня? Кто ты?

Дикарь сделал несколько глотков, приподнялся и произнёс:

– Юноша, вы с Ричардом искусные лекари, вы специально пустили мне кровь и вернули меня в сознание, которое до этого блуждало где-то далеко, и всё же я нахожусь там, где мне и казалось в моём безумном сне.

Затем он снова откинулся назад и повернул голову так, чтобы видеть пещеру в утёсе. Ральфу показалось, что он уже слышал этот голос раньше, и его гнев смягчился, хотя он и не знал, почему. Вслух же он сказал:

– Почему ты напал на девушку?

Дикарь поборол свою слабость и сердито ответил:

– Что здесь делает другая женщина? – а потом продолжил более спокойным и слабым голосом: – Нет, я не хочу вновь становиться безумным, мой рассудок больше не покинет меня, но, о юноша, вот что я скажу тебе, если достанет сил. Ты сбежал от неё и забыл её, я же пришёл к ней и забыл всё, кроме неё, я забыл свою собственную жизнь.

Он продолжил говорить, но голос его стал ещё более слабым:

– Встань передо мной на колени, иначе я не смогу рассказать тебе то, что хочу. Мой голос умирает быстрее меня…

Ральф встал перед ним на колени, поскольку ему казалось, что он догадывается, кто этот дикарь. Он приблизил своё лицо к умирающему и сказал:

– Я здесь, что ты хочешь?

Дикарь очень тихо ответил:

– Я многого не сделал для тебя в своё время. Как я мог, если любил её так сильно? Но кое-что я всё же сделал. Поверь и выполни мою просьбу – положи меня рядом с ней, когда я умру, хотя я никогда не лежал с ней рядом, пока был жив, поскольку никогда не решался ступить в пещеру.

Тогда Ральф узнал его окончательно: это был высокий воин, которого он впервые встретил во дворе незертонской церкви. Ральф сказал:

251